Цитата дня

«Когда человек придет в мирное устроение, тогда он может от себя и на других изливать свет просвещения разума; прежде же сего человеку надобно повторять сии слова Анны пророчицы: да не изыдет велерeчие из уст ваших (1 Цар. 2, 3), и слова Господни: лицемeре, изми первeе бревно из очесе твоего: и тогда узриши изъяти сучец из очесе брата твоего (Мф. 7, 5)» (Преп. Серафим Саровский)

oshibki.jpg

Храм Успения Пресвятой Богородицы г. Подольск (Котовск)

Таким храм может стать с Вашей помощью!

Рейтинг:  5 / 5

Звезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активна
 

Молитва дарит покой
Архимандрит Андрей (Конанос)

Ч.2. Не я буду говорить ему об этом.

Как трудно сосредоточиться и помолиться! Очень легко говорить, очень легко осуждать, очень легко обсуждать, очень приятно говорить о чем-нибудь хорошем, но очень трудно перебороть свой ум и душу и войти глубоко в себя, прекратить вести разговоры — и почувствовать Бога и Его прикосновение к душе. Это и значит молитва — прикасаться к Богу, убегать от своих мыслей и погружаться вглубь, туда, где, как написано на вывесках некоторых ресторанов, на заднем дворе у нас есть сад.

Внутри нас есть сад, пространство молитвы, то есть место, где ты перестаешь думать, как ты высок, красив ли, женат ли, есть ли у тебя деньги, — ты входишь туда, где вообще не существует помыслов и действует уже не ум, а душа, т.е. входишь глубоко в себя. Если мы войдем туда, то для нас больше не будет существовать никаких проблем. И даже самый тяжелый раковый больной, если помолится и войдет в этот сад, то поймет: «У меня нет рака. Это у чего-то другого рак: у моего тела, моей руки, ноги, печени, но я как душа в час молитвы удаляюсь, ухожу куда-то в другое место. И меня больше не занимает ни рак, ни болезнь, ни смерть, и я чувствую присутствие Бога, Который есть жизнь, свет, здоровье, любовь».

Святые это очень сильно чувствуют. Например, когда св. Нектарий Эгинский молился, будучи голоден, поскольку ему нечего было есть, и постучали в дверь, чтобы принести ему еду, так как он уже три дня не ел, то он этого не услышал. А почему? Потому что находился в саду своей души.

Он был там и ничего не чувствовал, однако мы не таковы. Мы молимся и тут же идем к священнику и говорим:

— Ой, мой ребенок! Что же с ним будет, он когда-нибудь вообще женится? Он же до сих пор еще не женат! У моего сына нет работы! Мой муж болен!

То есть мы прошли через молитву, но наше беспокойство никуда не делось. Мы молимся, но в большинстве своем продолжаем оставаться расстроенными, взволнованными, унылыми, нервными, истеричными, ругаемся и ссоримся, и это после молитвы. Как же такое объяснить? Ведь это очень странно — войти в храм, помолиться — и вместо того чтобы успокоиться, продолжать оставаться напряженным.

Вопрос в том, а действительно ли мы молились? Может, мы вовсе и не молились? Может, мы просто произносили какие-то слова, не понимая их, как попугаи?

Вот кто-то взывает: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое…» — и вскоре говорит тебе:

— Я испытываю такое одиночество!

А только что говорил: «Отче наш», то есть «Отец мой, Боже мой». Однако нас это вообще не касается, как будто идет дождь, а мы держим зонтик, и дождь стекает по нему куда-то. Ты не можешь взывать: «Отче наш» — и тут же после этого говорить: «Я чувствую себя таким одиноким, ненужным, меня никто не любит!» Значит, твоя душа не прикоснулась к Богу, ты еще не вошел в сад, ты еще остаешься вовне, на поверхности, в помыслах, мыслях, безумии.

Мы — это не наши мысли. Наши мысли способны свести нас с ума, поэтому некоторые из вас и ложатся в 12, пересмотрев все фильмы и сериалы, турецкие и греческие, — и лишь под конец ты устаешь и говоришь: «Лягу-ка я спать!» Ну, что вы смеетесь? Может, вы ничего подобного не смотрите? Это правда, некоторые люди очень много смотрят телевизор. И вот ложишься ты в 12 часов, а засыпаешь в 1:30.

— А почему ты никак не уснешь?

Она мне говорит:

— Я не могу, я думаю.

— О чем же ты думаешь?

— О том, что я буду делать, о будущем детей, о работе, здоровье, о том, что с нами будет завтра!

— А что это всё такое? — спросил я ее.

— Это мысли, помыслы.

— И покажи мне, где же они? Может, они где-нибудь здесь или там? Нет, их нет нигде. Они в вашем уме, т.е. это ваши фантазии.

Молитва хочет положить конец этому. А воображение вынуждает нас страдать.

Молитва — это не фантазия, а соприкосновение с Богом, живущим в нашем сердце. В Священном Писании сказано: мы Им живем и движемся и существуем (Деян. 17, 28). Движемся, живем и дышим в Боге. Бог здесь. Каким образом Он здесь, я не знаю, но Он здесь, и мы в Нем, а Он в нас — Его любовь, тепло, благословение, милость. Он повсюду: в твоей комнате, спальне, на кухне, во дворе, на улице, в метро, — куда бы ты ни пошел, ты можешь почувствовать, что Бог рядом с тобой.

Ты иногда заглядываешь в зеркало, чтобы посмотреть, что оно показывает? А прославляешь Бога за то, что видишь?

Кто-то сказал мне:

— А что я там вижу?

— Себя видишь. Поэтому, когда смотришь на себя, помолись и скажи: «Боже мой, благодарю Тебя за то, что вижу! Ты сотворил меня, Ты дал мне жизнь!»

Где ты был всего несколько лет тому назад и где будешь еще через несколько лет? И за каждую свою морщину, которую видишь, говори Богу: «Благодарю! Потому что я за свою жизнь прошел через всякое и так созрел». Морщины — это хорошо, потому что они скрывают огромную историю, огромную боль, огромную борьбу.

Молитву, говорит прп. Никодим Святогорец, ты можешь возносить в течение дня по любому поводу. И знаете, как он называет эти молитвы? Стреляющими молитвами, то есть они как стрелы — ты отправляешь стрелу Богу, говоришь Ему маленькую молитву: одну минуту утром, одну минуту у духовки, у которой стоишь, одну минуту — когда ждешь автобуса, — где бы ты ни был, ты всюду можешь молиться.