Цитата дня

«Душа, которая любит Бога, в Боге и в Нем одном имеет себе упокоение... На всех путях, какими ходят люди в мире, не обретают они мира, пока не приблизятся к надежде на Бога» (прп. Исаак Сирин)

oshibki.jpg

Храм Успения Пресвятой Богородицы г. Подольск (Котовск)

Таким храм может стать с Вашей помощью!

Рейтинг:  5 / 5

Звезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активна
 

Дружба молодых дарований: иеродиакон Марк (Лозинский) и иеродиакон Матфей (Мормыль)

– Что касается отца Марка (Лозинского), то они были настолько дружны с отцом Матфеем, трудно даже пересказать! Отец Марк был как бы младшим, командовал же у них отец Матфей. Но для меня оба были как два родных брата!

– А жили они в лавре или в академии?

– В лавре. Из лавры никуда не выходили. Встречались мы с отцом Марком в основном в ЦАКе, туда и отец Матфей к нам приходил.

Если же отец Матфей, например, заболевал или еще какая беда с ним случалась, то отец Марк страшно беспокоился.

Как-то он говорит мне: «Посмотрите отца Матфея, он заболел: у него с легкими неладно. Он так кашляет, что у него, видимо, воспаление легких. Я попросил студента-медика осмотреть его, но тот ничего не нашел!»

Я послушала больного: действительно, обнаружила у него хрипы в легких. Тут же мы собрались, сели в машину, отвезли его в поликлинику. Там направили в больницу.

А надо сказать, что больниц отец Матфей боялся несказанно! Таблетки согласен был пить, уколы– согласен, а в больницу – ни в какую!

– Муза Викторовна, а что-то еще не расскажете об их дружбе – отца Марка и отца Матфея?

– Они очень дружили! Тогда было время, когда на Церковь совершалось настоящее гонение. Особенно ему подвергались молодые монахи, и тем более – преподаватели. А они пользовались у учащихся большим авторитетом…

Когда мы после похорон отца Марка разговаривали с владыкой Филаретом (Вахромеевым) (в ту пору епископ Филарет (Вахромеев) был ректором Московской духовной академии – прим. автора), он сказал, что они были равными по своим способностям. Что один, что другой. И на голову выше всех остальных воспитанников и преподавателей академии.

– А какие-то истоки их дружбы или знакомства можно проследить? Или вам ничего неизвестно об этом?

– Знаю только, что у отца Марка (Лозинского) отец был священником. Сам же отец Марк был очень умным и очень остроумным. В этом они были похожи с отцом Матфеем. Владыка Филарет так говорил об отце Марке: «остроугольный».

А отец Матфей умел «сглаживать» эти «острые углы» отца Марка. Например, на каком-то собрании академическом или где-то еще, бывало, скажет отец Марк что-то такое резкое, а отец Матфей всегда умел это сглаживать.

У них были и общие желания и стремления. Будучи уже на втором курсе академии, оба приняли решение поступить в монастырь.

В то время осуществить это было очень трудно. На ту пору наместником лавры был будущий владыка Пимен (Хмелевской), и вот, как-то они к нему пришли: «Примите нас в монастырь!» Отец Пимен говорит: «Да мы сейчас вообще никого не принимаем, разве не видите, какое сейчас время?.. А потом, если и принимать, то после 30, а вам – только едва по двадцать!..» Отказал, в общем.

Но они не смутились и продолжали настаивать. Он и говорит им: «Поезжайте сейчас на каникулы, а потом мы решим этот вопрос!» И когда они возвратились с каникул, то уже договорились, чтобы все у них произошло вместе – в одно и то же время.

А мама отца Марка была резко против того, чтобы ее сын стал священником. У нее муж был священником, и ей не хотелось, конечно, по-человечески, чтобы все то, что пережила их семья, свалилось и на сына. А старший брат отца Марка был врачом, в это время он учился в институте. Мама прочила в институт и младшего, но тот твердо был настроен на семинарию и никаких разговоров не слушал!

Когда она стала буквально со слезами его упрашивать, он сказал: «Ладно, не буду больше тебя терзать, подаю документы в институт!..»

И действительно подает документы в медицинский институт, сдает экзамены. Сдает их неплохо. Но поскольку он сын «служителя культа», то ему отказано в поступлении. Сказали: «не прошел по конкурсу». Когда он увидел результат, так обрадовался! И принял это как волю Божию! Тут же забрал документы и с ними поехал в лавру…

– Исполнил все-таки и послушание матери…

– И мамино послушание исполнил, и воля Божия явно открылась… Его сразу приняли на второй курс семинарии, а с отцом Матфеем они познакомились уже во время учебы в академии. Отец Матфей закончил семинарию в Ставрополье. Там у него был первый учитель пения и первые навыки церковного пения и регентства.

– И вы так периодически и приезжали в лавру?

– Да, так и приезжала по многу раз в лавру. Присматривала и за отцом Марком, и за отцом Матфеем.

В это время на отца Матфея началось самое настоящее гонение. Поскольку он пользовался очень большим авторитетом среди ребят и преподавателей, то власти настаивали, чтобы его просто выгнали из академии.

И вот, время от времени его вызывали: отец Марк мне все это сообщал.

Встречаешь как-нибудь отца Матфея: сам на себя не похож, бледный, ничего не видит... А отец Марк мне шепчет: «Только его ни о чем не спрашивайте, его опять вызывали!» То есть от него требовали: или уходи, или будь нашим информатором.

Но тот, кто знает отца Матфея, скажет: можно ли его заставить что-то такое совершать против совести. Это, конечно, было совершенно невозможно.

– Я так понимаю, вызывали светские власти?

– Конечно, светские. Это чекисты, они из него хотели сделать «стукача»: или потому, что он им мешал, или потому, что у него был большой авторитет в академии и в лавре. У отца Марка, конечно, тоже был свой авторитет, но не с таким «вредным» (по мнению этих КГБ-шников), последствием, как влияние на учащихся отца Матфея.

– То есть у него особая ревность была?..

– Да. Можете его в тюрьму сажать, можете делать с ним, что хотите, но сам он никуда не уйдет! И уж, конечно, никаким предательством не будет заниматься!..

– Это было хрущевское время?

– Да, время Хрущева. Знаете, это было страшное время... Я тогда была близко знакома с владыкой Иоанном (Соколовым), который потом долгое время был митрополитом Киевским и Галицким. Одно время он служил у нас в Ярославле, а после этого его перевели. У нас были обновленческие храмы, а он служил в крошечной церквушке...

Потом обновленцев ликвидировали, ему дали сан митрополита (он архиепископом был до этого) и перевели в Киев.

Девчонки тут многие вертелись, ему помогали, с ним была еще такая матушка Варвара. Чудная матушка… И вот, они приглашали меня: мы вместе часто ездили в Киев.

– А могли церковные власти защитить отца Матфея от этих нападок КГБ-шников?

– Да никак не защитишь!.. Когда они вызывали, разговор этот должен был втайне остаться – чтобы никто ничего не знал. Он не имел права никому ничего рассказывать...

– Но ректору академии все равно об этом было известно?

– Ну, ректору – конечно. Даже я знала – он ведь с отцом Марком делился…

– Но, видимо, полной власти уволить его или как-то иначе с ним расправиться – у них не было?

– Видимо, да. Но знаете, как они над ним издевались? Не прописывали! На месяц пропишут – потом выпишут, опять он ходит, бродит... И так до тех пор, пока ректором не стал владыка Филарет (Вахромеев). Тут уже мучения отца Матфея при его ректорстве закончились. Но на смену им пришли другие…