Цитата дня

«Душа, исполненная любви Божией, во время исхода своего из тела, не убоится князя воздушного, но со Ангелами возлетит, как бы из чужой страны на родину» (Преп. Серафим Саровский)

oshibki.jpg

Храм Успения Пресвятой Богородицы г. Подольск (Котовск)

Таким храм может стать с Вашей помощью!

Рейтинг:  5 / 5

Звезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активна
 

О героях нашего времени

Священник Ярослав Драгун

rukaБуднично. Стандартно. Однотипно.

Звонок. Просьба приехать в реанимацию. Крещение младенца.

Мама – врач акушер-гинеколог в небольшом поселке одного из районов нашей области. В машине разговорились.

– Что врачи говорят?

– Ребенок без сознания в пограничном состоянии между жизнью и смертью. Случилось внезапно. Симптоматика непонятная. Диагноз не поставлен. Судьба в руках Божиих.

– Храм у вас в поселке есть? Ходите?

– Храм есть, но я туда не хожу. Меня все в поселке знают. Особенно женщины. Бывало, зайду в наш храм, так все тетеньки сразу начинают следить за мной: какую свечку взяла, кому ставлю. Злюсь. Езжу в другой храм. В район.

– Давно на приеме?

– Давно, сразу после мединститута. Почти все семьи здесь знаю. У кого какие мужья, какие дети, у кого какие проблемы, сколько у каждой абортов.

– А сами делаете аборты? – спросил я прямо.

– Нет. Уже три года как завязала. Хватит. Отмахиваюсь и вынуждена отправлять их в район, – врач поникла и отвернулась к окну.

– И медикаментоз тоже не делаете?

– Тоже.

Тут я приободрился. Эта женщина – единственный гинеколог на всю округу в несколько тысяч населения – набралась мужества перестать делать аборты. Это многого стоит. Диплом не получишь и ординатуру не пройдешь, если не сделаешь ни одного аборта. Поэтому каждый медик, приходящий в гинекологию, неизбежно сталкивается с голосом своей совести. Подавляющее большинство из них, дезинформированное в медвузах, оболваненное советской абортмахерской профессурой, просто заглушают этот голос в себе, когда видят абортированных младенцев на операциях. С годами их души покрываются леденящей оболочкой цинизма, и сердца таких гинекологов-практиков, некогда чувствующие жизнь в материнских утробах, становятся окаменело бесчувственными.

Моя собеседница была исключением из общих правил. Она решительно, вопреки мнению коллег и медицинской общественности, пробудила в себе остатки совести и выбралась из этих дьявольских уз. Такие, как она, несут подвиг. Такие – герои нашего времени. Мне захотелось вытянуться по струнке и застегнуть верхнюю пуговку подрясника.

– А гормональную контрацепцию выписываете?

– Это выписываю. А что в этом плохого? Она же подавляет овуляцию. Зачатия не происходит. Это и в инструкции написано, – уверенно ответила врач.

Увы, в мире нет гормональной контрацепции с полным подавлением овуляции. Это абсурд. Чтобы женщине подавить свою овуляцию и обмануть Богом данную ей природу, нужно принять огромное количество гормонов, после которых у нее последуют серьезные сбои в организме. Например, начнут обильно расти волосы на лице, как у мужчины, и прочее. В мире нет гормональной контрацепции без абортивного эффекта. Хотя даже в инструкциях на упаковках можно прочитать обратное. Это ложь и маркетинговый ход фармацевтических компаний-гигантов. Вся правда о гормональной контрацепции есть на медицинском сайте http://contracepcia.com/, ссылку на который я и дал почитать несчастному гинекологу.

Бедная женщина сидела понурая и шокированная этой информацией. В душе муки – совести, в глазах – слезы раскаяния, в словах – разочарование.

Мы помолчали.

– С каким именем ребенка крестить будем? – спросил я, понимая, что необходимо торопиться в реанимацию.

– Что?.. Имя? – женщина вышла из своих тяжелых мыслей и оживилась. – Батюшка, вы сами назовите.

«Ну вот, опять… – подумал я. – Опять мне перепоручают ответственность». Уже один раз я называл крещаемого ребеночка в реанимации.

– Нет, я не могу, вы же мама, – сказал я твердо.

– Батюшка, я настаиваю, – врач сказала мне это еще тверже, и ее суровый взгляд дал мне понять, что спорить бесполезно. Предполагаю, что в этом акте наречения имени священником она хотела проявить смирение перед Богом и своего рода посвящение своего малыша Всевышнему.

– Хорошо. Тогда давайте по святцам назовем. Память какого святого сегодня Церковь празднует? – я залез в православный календарь в смартфоне. – Ага. Вот, например, великомученик Феодор Стратилат. Вы согласны?

– Да, согласна, – кивнула печальная мать, и мы стали подниматься в блок реанимации.

Потом были ее частые исповеди, слезы и причащение Святых Таин, усердие в ежедневном посещении богослужений в нашем больничном храме, постоянные записки в алтарь на проскомидию о тяжко болящем младенце Феодоре, ее сосредоточенное молитвенное лицо. Своего мальчика она у Бога вымаливала.

К тому времени Федю уже перевели из реанимации в палату. Правда, диагноз еще не поставили. Навещал их пару раз, причащал мальчика. Ожидалось продолжительное лечение, но угрозы жизни уже не было. Они пошли на поправку.

А потом они исчезли.

«Слава Господу! Значит, их выписали», – понял я и снова порадовался великому человеколюбию Божию!

listochki vuna

Источник: pravoslavie.ru